«Я не знаю, как долго мы продержимся, но я уже чувствую, как внутри меня разрушаются митохондрии, а ионы кальция садятся на фрагменты их крист. Прошло всего 15 минут, как мы поняли, что дело дрянь. Атеросклеротическая бляшка пробудилась, и никто из нас не был к этому готов. Томящийся в ней тромбопластин остановил тромбоциты и велел им начать агрегацию. Они, как загипнотизированные, начали выделять вазоконстрикторы- серотонин, тромбопластин А2-чтобы организовать тромб. В итоге, нам перекрыли доступ к кислороду. Разнеслось громкое сообщение: «Внимание! Включается экстренное коллатеральное кровообращение, будьте внимательны! Повторяю: включается экстренное коллатеральное кровообращение!» Но видели бы вы обреченность на мембране моих сотоварищей, когда они поняли, что аварийный кровоток их не спасет. Каждая клеточка начала чувствовать постепенно нарастающий дефицит АТФ. Все мы были вынуждены остановить работу мембранных помп. Ионы кальция и натрия заполнили цитоплазму, и вода пошла за ними. Ионы калия наоборот- воспользовавшись моментом, наконец-то выскользнули из клетки. Я знаю, что это может очень плохо сказаться на возбудимости и автоматизме клеток, но ничего не могу с этим поделать.»
«Прошло 30 минут. Я все еще держусь, но с ужасом понимаю, что весь запас гликоген, который я и мою товарищи берегли на черный день, израсходовался. Страшно представить, какие необратимые явления последуют дальше. Миофибриллы внутри расслабляются окончательно и бесповоротно, но я еще нахожу в себе силы писать эти строки. Кто-то должен рассказать, как все было на самом деле. Вы даже не представляете, что тут творится. Повсюду слышатся крики кардиомиоцитов, в которых кальций-зависимые протеазы и активированные ацидозом гидролазы разрушают внутриклеточные структуры. Наши миофиламенты распадаются, мембраны органелл разрушаются. Вокруг меня уже витают активные формы кислорода, я постараюсь скрыться от них. Я не должен умереть от перекисного окисления липидов мембран, пока рано…»