2016-06-06 23:59:00
Пять лет назад британский актёр Стивен Фрай снял фильм о своей болезни — биполярном расстройстве. Этот диагноз ему поставили в 37 лет, и вердикт врачей, по признанию Фрая, объяснил все невероятные взлёты и падения в его жизни. «Я был в ужасе, но одновременно и рад, что врачи наконец обнаружили причину экстремальных проявлений моих чувств и моего поведения», — говорил актёр. Человек с биполярным расстройством, как правило, не может управлять своим настроением: он то испытывает мощный и необъяснимый энергетический подъём, то такую же беспричинную депрессию. Распространение заболеваемости всеми видами биполярных расстройств – от 3 до 6,5 %, хотя больные могут даже не догадываться о своём диагнозе. Москвич, страдающий от этого расстройства, рассказал The Village, как он научился справляться с манией, депрессией и перепадами настроения.
(с) ДАРЬЯ ПОЛЫГАЕВА для The Village
Как всё началось
Мне 26 лет, я учусь на пиарщика. В свободное время люблю читать, фотографировать, играть в футбол и баскетбол, ещё пишу стихи, читаю рэп и веду свой блог. Я легко завожу новые знакомства, но эмоционально достаточно закрыт и редко улыбаюсь. Многим покажется, что я депрессивен, но это не так — дело в том, что с 2008 года я страдаю биполярно-аффективным расстройством. Болезнь наложила определённый отпечаток на мою жизнь, и если раньше я был душой компании, постоянно шутил и радовался жизни, то теперь я довольно скуп на эмоции.
Первые симптомы болезни появились во время учёбы в вузе, в канун зимней сессии. Тогда я перевёлся в другой университет, так как в своём первом учебном заведении по молодости валял дурака. Из-за этого родственники жёстко меня контролировали: мои вещи постоянно досматривали, я практически не выходил из дома и всё свободное время посвящал учёбе. Я жил в самом центре Москвы, и, даже если случалось чудо и мне разрешали выйти погулять, ничего, кроме каменных джунглей на пыльной Тверской, мне не встречалось. Кроме того, у меня случилась безответная любовь, которую я тяжело переживал.
В канун Нового года я почувствовал, что со мной что-то не так — тоска, тревога, сон по три-четыре часа в сутки, жжение в грудной клетке и постоянный, непонятно чем вызванный кашель. Стоит сказать, что в то время я злоупотреблял алкоголем и изредка принимал наркотики, что и сказалось на развитии моей болезни. Я чувствовал себя крайне паршиво и попросил отца отправить меня на лечение. Он отвёз меня в клинику, где мне провели полный анализ организма, но никаких патологий не обнаружили, а моё состояние объяснили банальным стрессом.
В тот период жизни в моей семье было много конфликтов и скандалов из-за развода родителей. Я сильно переживал и хотел помирить маму и папу, но это вышло мне боком. В результате в самый Новый год я сильно разругался с отцом и вернулся жить к маме. Внутри меня всё кипело, я рвал и метал, и никто не мог понять, что со мной происходит. Мне казалось, что я пострадал за благое дело, и я решил полностью уничтожить свою репутацию в отместку за содеянное отцом. Тогда в России только появилась социальная сеть «ВКонтакте», где я бурно излагал свои мысли, вынося весь ссор из избы.
Также я употреблял алкоголь с утра до вечера, слушал музыку на полную громкость и часто приглашал к себе гостей. Все эти тусовки оборачивались пьянками и совместным употреблением наркотиков. Моя мама поняла, что у меня начались серьёзные проблемы, и обманом привела меня в психоневрологический диспансер, где я прошёл консультацию у психотерапевта. Врач предложила мне лечь в неврологическую больницу. Толчком к этому послужил мой рассказ о том, как из меня вышел «чёрный дух». Эта галлюцинация случилась у меня в ночь разрыва отношений с отцом: я лежал на кровати в состоянии сильного алкогольного опьянения и видел, как клубы тёмной массы выходят из меня мощным потоком и кружатся на потолке. Складывалось ощущение, что из меня вышел демон. Тем не менее психотерапевт не поставила мне диагноз, а просто сказала: «Мальчику надо отдохнуть и привести мысли в порядок».
В неврологической больнице я оказался в так называемом кризисном отделении — там в основном лежат люди, которые проходят реабилитацию после злоупотребления наркотиками и алкоголем. Лечение полностью добровольное, выход за территорию свободный, поэтому я там квасил со знакомыми, смешивая алкоголь и лекарства. Ровно за неделю я достал своим поведением весь персонал и больных, после чего мне стало скучно и я выписался по собственному желанию.
В те дни во мне буквально бурлил позитив, я черпал энергию как будто из воздуха и почти не чувствовал усталости. Из больницы я вернулся домой и продолжил заниматься саморазрушением. Ночи я просиживал за компьютером и порой ложился спать в восемь-девять утра. В итоге доигрался до того, что у меня началась бессонница — с каждым днём заснуть становилось всё тяжелее и тяжелее. Впервые у меня началась депрессия — я часами лежал и смотрел в потолок, ничего не хотелось делать, посторонние звуки сильно раздражали, любая мелочь выводила из себя.
Понимая, что со мной происходят какие-то нездоровые изменения, я согласился на повторное посещение психоневрологического диспансера. Меня положили в клинику неврозов на Рублёвском шоссе. Выход за пределы территории здесь, как и в предыдущей больнице, был свободным, но на этот раз я полностью отказался от приёма алкоголя и вообще прервал все свои контакты со знакомыми, чтобы не было соблазна накидаться. Мне давали несколько таблеток в день, от которых ужасно хотелось спать. Я читал книги и играл в настольный теннис, гулял в сквере на территории клиники и постепенно почувствовал резкое улучшение. Через месяц меня выписали, диагноз к тому моменту мне так и не поставили.
Как я оказался в психбольнице
После клиники неврозов моё самочувствие улучшилось. Но я боялся привыкнуть к лекарствам, которые мне прописали, и резко бросил их пить. Из-за этого у меня началась бессонница, а если удавалось уснуть, мучили кошмары. Казалось, что я медленно схожу с ума. Однажды я не спал пять суток. Прибавьте сюда постоянную тревогу, боли в груди, отсутствие аппетита и полную апатию. Моя мама не знала, что делать, и на этот раз привела меня за руку в настоящую психиатрическую больницу. Тогда я ещё не осознавал, в какое адское место мне было уготовано попасть.
Среди местных пациентов были натуральные зеки, которые ложатся в дурку «покайфовать» на бесплатном соцобеспечении, алкоголики и наркоманы, вменяемые личности с лёгкими психическими расстройствами, творческие люди с шизофренией разной степени тяжести и больные с тяжёлыми диагнозами. Попадались и совершенно здоровые люди, которые либо прятались от органов правосудия, либо косили от армии.
Порядки как в тюрьме: жёсткое расписание, шмон всех продуктов, которые приносят родственники, грубый персонал. Запрещены даже зажигалки — прикуривать дают только санитары, а самые востребованные ништяки — чай и сигареты. О правах человека говорить не приходится — медперсонал всегда прав. Общаться с родственниками разрешают только раз в неделю, да и то под пристальным надзором медсестры.
Коррупция в больнице, как и везде в России: к тем, кто даёт на лапу, хорошо относятся, им создают комфортные условия. Однажды я обвинил заведующую отделением в получении взяток, за что меня отправили в самое суровое интенсивное отделение с формулировкой «тяжёлое состояние». Там три раза в день мне кололи галоперидол. В результате такого лечения я не мог стоять на месте, потерял десять килограммов и так бы и распрощался с малейшей надеждой стать нормальным человеком, если бы заведующая при случайной встрече не простила меня и не перевела обратно. Я рассказал ей о своих проблемах с нервной системой, и именно тогда мне наконец поставили верный диагноз — биполярное расстройство. Это произошло через полгода после появления первых симптомов.
В дурке я познакомился с человеком, который выкинул с моста сто тысяч долларов крупными пачками. На вопрос, зачем он это сделал, пациент ответил, что так он спасал население от кризиса
Явных проблем с лекарствами в больнице не было, но методика их подбора, мягко говоря, странновата. Врачи часто меняли схемы лечения или прописывали сильнодействующие препараты, чтобы вогнать больного в состояние зомби, когда он даже мыслит с трудом. У новичков с непривычки даже случались галлюцинации. Поражало отсутствие психологов — у большинства пациентов были проблемы, о которых им хотелось рассказать.
Все попытки внести хоть какое-то разнообразие в унылый быт дурки обрубались на корню. Например, лишился кабинета психотерапевт, который проводил сеансы музыкальной релаксации: больные при выключенном свете располагались на мягких кушетках и слушали успокаивающую музыку, а врач читал отрывки из художественной литературы. После отмены этой процедуры органы внутренних дел стали проводить в кабинете психиатрическое освидетельствование.
Раньше больные во время прогулок выходили играть в баскетбол и волейбол, но потом любой спорт запретили. Прогулки были редкими и зависели от настроения персонала. Мне повезло, я познакомился с сотрудницей, которая разрешала мне гулять с родственниками в обход правил. Для остальных существовал так называемый загон — территория, огороженная железной сеткой, по которой можно было гулять 40 минут в день.
В больнице я провёл около месяца. Выдержать это тяжело: кроме просмотра телевизора и чтения книг, заняться абсолютно нечем. Большую часть времени я сидел в курилке, слушал истории здешних обитателей и пытался представить, что нахожусь в обществе.
Что нужно знать о болезни
В интернете о биполярном расстройстве можно найти уйму информации, но она не всегда достоверна. Вкратце болезнь можно описать так: у неё есть две стадии — мания и депрессия, которые могут резко сменять друг друга или, наоборот, сменяться постепенно. В период мании больному в голову приходят бредовые идеи, которые он пытается воплотить в реальность. Нередко возникает мания преследования и повышенная религиозность. Доказать в этот момент человеку, что он болен, очень сложно. Добавьте сюда сон по три-четыре часа в сутки, повышенный интерес к любым видам удовольствий, быструю речь и горящие глаза.
Часто больному кажется, что кто-то вокруг организует заговор, разоблачить который может только он. В своё время я бегал в Госдуму, ФСБ и приёмную президента, писал туда письма и посылал различные книги. Затем я приходил в себя и смотрел на ответы из госорганов вроде «Доступ к архивам Аненербе («Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков», созданное в Третьем рейхе для изучения истории германской расы. — Прим. ред.) не может быть предоставлен в связи с их отсутствием». Для стадии мании также характерно расточительство — больной может сорить деньгами направо и налево. В дурке я познакомился с человеком, который выкинул с моста сто тысяч долларов крупными пачками. На вопрос, зачем он это сделал, пациент ответил, что так он спасал население от кризиса.
Ещё один мой знакомый, больной биполярным расстройством, устроил перестрелку с полицией из травматического оружия, в результате чего получил несколько ранений в спину и чудом остался жив. Если бы не его болезнь, вместо принудительного лечения его отправили бы в места лишения свободы. Другой знакомый в стадии мании переписал на жену всё имущество на три миллиона долларов и уехал в Козельск, а когда вернулся, было уже поздно: жена подала на развод. Теперь несчастный живёт на пенсию по инвалидности в 16 тысяч рублей.
У меня мания проявлялась в повышенной возбудимости, панических атаках в общественном транспорте, раздражительности и конфликтах с близкими. Я уходил из дома и неделями скитался по городу. Один раз произошёл тяжёлый случай — я принял наркотики и выпил водки, после чего в метро мне показалось, что все люди вокруг похожи на пришельцев. Я вышел из подземки в уверенности, что случился конец света: над моей головой как будто летали вертолёты, по дорогам толпами шагали невообразимые существа, асфальт под ногами плавился.
Я добрался до какого-то шоссе и заночевал в лесу. На утро проезжавший мимо водитель отвёз меня обратно в город. На этом мои мучения не закончились — я никак не мог выбраться из метро, поскольку всё время возвращался на станцию «Выхино». Когда мне всё же удалось выйти, я снова очутился на улице без копейки денег, скитался по городу и дошёл пешком до станции метро «Лермонтовский проспект». Там непостижимым образом мне удалось попасть в квартиру к какому-то алкоголику и переночевать у него. Галлюцинации продолжались, и только через два дня я очутился дома — полностью обезвоженный, голодный, уверенный в том, что мир захватили пришельцы. И меня снова отправили в больницу.
Что касается депрессивной фазы, то здесь всё куда проще: в этот период больной чувствует вялость, апатию и большую часть времени проводит лёжа, не проявляя ни к чему интереса. Будущее кажется безрадостным, часто появляются мысли о самоубийстве, хочется изолироваться от общества. Депрессивная фаза, как жук-короед, уничтожает больного изнутри. Депрессия может длиться от нескольких дней до нескольких недель — всё зависит от препаратов, которые ты употребляешь. Лучше всего просто переждать этот момент и побольше общаться с близкими, только они могут понять твоё состояние и поддержать. У меня депрессии не было уже больше двух лет.
Что легче перенести — манию или депрессию — сказать сложно. В период мании человек полон оптимизма и энергии, но может наломать дров. Существуют и так называемые интермиссии — светлые фазы, когда болезнь исчезает, и человеку кажется, что он здоров. У меня интермиссии случались дважды, на два года и на один. После этой фазы обычно наступали жёсткие периоды мании, когда я уходил из дома, бродяжничал и вёл себя агрессивно.
Как контролировать болезнь
Сейчас два раза в день я пью таблетки и раз в месяц делаю укол. Медикаменты вызывают лёгкую сонливость и заторможенность, но более серьёзного влияния на организм нет, и как личность под действием лекарств я не меняюсь. Задача препаратов — наладить баланс серотонина в моём организме, ведь именно из-за его нехватки возникают стадии мании или депрессии. Я неоднократно делал перерывы в лечении, но они приводили лишь к ухудшению состояния.
Можно сказать, что сейчас я научился контролировать болезнь. Я знаю, что вспышки бывают весной и осенью, поэтому тщательно готовлюсь к этим временам года: стараюсь эмоционально не нагружать себя и не принимать близко к сердцу неприятные события. Главное — соблюдать режим, пить лекарства и придерживаться здорового образа жизни. Сон должен быть стабильным, по восемь-девять часов в сутки. Обязательно нужно заниматься спортом, хотя бы ходьбой, потому что лежачий образ жизни приводит к обострению заболевания. Препараты стоит принимать строго в определённые часы первые два-три года, потом дозировку можно снижать по согласованию с лечащим врачом. Обострения в первую очередь случаются у тех, кто не следит за собой, резко бросает пить лекарства, не соблюдает режим, перегружает себя информацией.
Биполярное расстройство никак не повлияло на мою работу. Несмотря на заболевание, я сотрудничал с крупными организациями и справлялся с поставленными задачами. Что касается коммуникации, то несколько старых знакомых перестали со мной общаться, когда я находился в фазах мании, но настоящие друзья по-прежнему со мной. Я полностью прекратил контакты со знакомыми, употребляющими спиртное и наркотики, тем самым обезопасив себя от ухудшения состояния. При этом я знакомлюсь с новыми людьми — биполярное расстройство никак не повлияло на это. Моя семья с самого начала оказывала мне поддержку. Близкие понимали, что некоторые поступки я совершал в неадекватном состоянии, поэтому не осуждали меня. Больше всего помогает мама, она же контролирует приём лекарств.
Если у близкого вам человека биполярное расстройство, больше общайтесь с ним, особенно в периоды депрессии, проводите вместе время, выбирайтесь на природу. Самое главное — нужно дать понять человеку, что с этой болезнью можно жить. Я лично знаю нескольких человек, которые сумели полностью выздороветь, потому что правильно питались, занимались спортом и вовремя принимали лекарства.
(с) ДАРЬЯ ПОЛЫГАЕВА для The Village
Пять лет назад британский актёр Стивен Фрай снял фильм о своей болезни — биполярном расстройстве. Этот диагноз ему поставили в 37 лет, и вердикт врачей, по признанию Фрая, объяснил все невероятные взлёты и падения в его жизни. «Я был в ужасе, но одновременно и рад, что врачи наконец обнаружили причину экстремальных проявлений моих чувств и моего поведения», — говорил актёр. Человек с биполярным расстройством, как правило, не может управлять своим настроением: он то испытывает мощный и необъяснимый энергетический подъём, то такую же беспричинную депрессию. Распространение заболеваемости всеми видами биполярных расстройств – от 3 до 6,5 %, хотя больные могут даже не догадываться о своём диагнозе. Москвич, страдающий от этого расстройства, рассказал The Village, как он научился справляться с манией, депрессией и перепадами настроения.
(с) ДАРЬЯ ПОЛЫГАЕВА для The Village
Как всё началось
Мне 26 лет, я учусь на пиарщика. В свободное время люблю читать, фотографировать, играть в футбол и баскетбол, ещё пишу стихи, читаю рэп и веду свой блог. Я легко завожу новые знакомства, но эмоционально достаточно закрыт и редко улыбаюсь. Многим покажется, что я депрессивен, но это не так — дело в том, что с 2008 года я страдаю биполярно-аффективным расстройством. Болезнь наложила определённый отпечаток на мою жизнь, и если раньше я был душой компании, постоянно шутил и радовался жизни, то теперь я довольно скуп на эмоции.
Первые симптомы болезни появились во время учёбы в вузе, в канун зимней сессии. Тогда я перевёлся в другой университет, так как в своём первом учебном заведении по молодости валял дурака. Из-за этого родственники жёстко меня контролировали: мои вещи постоянно досматривали, я практически не выходил из дома и всё свободное время посвящал учёбе. Я жил в самом центре Москвы, и, даже если случалось чудо и мне разрешали выйти погулять, ничего, кроме каменных джунглей на пыльной Тверской, мне не встречалось. Кроме того, у меня случилась безответная любовь, которую я тяжело переживал.
В канун Нового года я почувствовал, что со мной что-то не так — тоска, тревога, сон по три-четыре часа в сутки, жжение в грудной клетке и постоянный, непонятно чем вызванный кашель. Стоит сказать, что в то время я злоупотреблял алкоголем и изредка принимал наркотики, что и сказалось на развитии моей болезни. Я чувствовал себя крайне паршиво и попросил отца отправить меня на лечение. Он отвёз меня в клинику, где мне провели полный анализ организма, но никаких патологий не обнаружили, а моё состояние объяснили банальным стрессом.
В тот период жизни в моей семье было много конфликтов и скандалов из-за развода родителей. Я сильно переживал и хотел помирить маму и папу, но это вышло мне боком. В результате в самый Новый год я сильно разругался с отцом и вернулся жить к маме. Внутри меня всё кипело, я рвал и метал, и никто не мог понять, что со мной происходит. Мне казалось, что я пострадал за благое дело, и я решил полностью уничтожить свою репутацию в отместку за содеянное отцом. Тогда в России только появилась социальная сеть «ВКонтакте», где я бурно излагал свои мысли, вынося весь ссор из избы.
Также я употреблял алкоголь с утра до вечера, слушал музыку на полную громкость и часто приглашал к себе гостей. Все эти тусовки оборачивались пьянками и совместным употреблением наркотиков. Моя мама поняла, что у меня начались серьёзные проблемы, и обманом привела меня в психоневрологический диспансер, где я прошёл консультацию у психотерапевта. Врач предложила мне лечь в неврологическую больницу. Толчком к этому послужил мой рассказ о том, как из меня вышел «чёрный дух». Эта галлюцинация случилась у меня в ночь разрыва отношений с отцом: я лежал на кровати в состоянии сильного алкогольного опьянения и видел, как клубы тёмной массы выходят из меня мощным потоком и кружатся на потолке. Складывалось ощущение, что из меня вышел демон. Тем не менее психотерапевт не поставила мне диагноз, а просто сказала: «Мальчику надо отдохнуть и привести мысли в порядок».
В неврологической больнице я оказался в так называемом кризисном отделении — там в основном лежат люди, которые проходят реабилитацию после злоупотребления наркотиками и алкоголем. Лечение полностью добровольное, выход за территорию свободный, поэтому я там квасил со знакомыми, смешивая алкоголь и лекарства. Ровно за неделю я достал своим поведением весь персонал и больных, после чего мне стало скучно и я выписался по собственному желанию.
В те дни во мне буквально бурлил позитив, я черпал энергию как будто из воздуха и почти не чувствовал усталости. Из больницы я вернулся домой и продолжил заниматься саморазрушением. Ночи я просиживал за компьютером и порой ложился спать в восемь-девять утра. В итоге доигрался до того, что у меня началась бессонница — с каждым днём заснуть становилось всё тяжелее и тяжелее. Впервые у меня началась депрессия — я часами лежал и смотрел в потолок, ничего не хотелось делать, посторонние звуки сильно раздражали, любая мелочь выводила из себя.
Понимая, что со мной происходят какие-то нездоровые изменения, я согласился на повторное посещение психоневрологического диспансера. Меня положили в клинику неврозов на Рублёвском шоссе. Выход за пределы территории здесь, как и в предыдущей больнице, был свободным, но на этот раз я полностью отказался от приёма алкоголя и вообще прервал все свои контакты со знакомыми, чтобы не было соблазна накидаться. Мне давали несколько таблеток в день, от которых ужасно хотелось спать. Я читал книги и играл в настольный теннис, гулял в сквере на территории клиники и постепенно почувствовал резкое улучшение. Через месяц меня выписали, диагноз к тому моменту мне так и не поставили.
Как я оказался в психбольнице
После клиники неврозов моё самочувствие улучшилось. Но я боялся привыкнуть к лекарствам, которые мне прописали, и резко бросил их пить. Из-за этого у меня началась бессонница, а если удавалось уснуть, мучили кошмары. Казалось, что я медленно схожу с ума. Однажды я не спал пять суток. Прибавьте сюда постоянную тревогу, боли в груди, отсутствие аппетита и полную апатию. Моя мама не знала, что делать, и на этот раз привела меня за руку в настоящую психиатрическую больницу. Тогда я ещё не осознавал, в какое адское место мне было уготовано попасть.
Среди местных пациентов были натуральные зеки, которые ложатся в дурку «покайфовать» на бесплатном соцобеспечении, алкоголики и наркоманы, вменяемые личности с лёгкими психическими расстройствами, творческие люди с шизофренией разной степени тяжести и больные с тяжёлыми диагнозами. Попадались и совершенно здоровые люди, которые либо прятались от органов правосудия, либо косили от армии.
Порядки как в тюрьме: жёсткое расписание, шмон всех продуктов, которые приносят родственники, грубый персонал. Запрещены даже зажигалки — прикуривать дают только санитары, а самые востребованные ништяки — чай и сигареты. О правах человека говорить не приходится — медперсонал всегда прав. Общаться с родственниками разрешают только раз в неделю, да и то под пристальным надзором медсестры.
Коррупция в больнице, как и везде в России: к тем, кто даёт на лапу, хорошо относятся, им создают комфортные условия. Однажды я обвинил заведующую отделением в получении взяток, за что меня отправили в самое суровое интенсивное отделение с формулировкой «тяжёлое состояние». Там три раза в день мне кололи галоперидол. В результате такого лечения я не мог стоять на месте, потерял десять килограммов и так бы и распрощался с малейшей надеждой стать нормальным человеком, если бы заведующая при случайной встрече не простила меня и не перевела обратно. Я рассказал ей о своих проблемах с нервной системой, и именно тогда мне наконец поставили верный диагноз — биполярное расстройство. Это произошло через полгода после появления первых симптомов.
В дурке я познакомился с человеком, который выкинул с моста сто тысяч долларов крупными пачками. На вопрос, зачем он это сделал, пациент ответил, что так он спасал население от кризиса
Явных проблем с лекарствами в больнице не было, но методика их подбора, мягко говоря, странновата. Врачи часто меняли схемы лечения или прописывали сильнодействующие препараты, чтобы вогнать больного в состояние зомби, когда он даже мыслит с трудом. У новичков с непривычки даже случались галлюцинации. Поражало отсутствие психологов — у большинства пациентов были проблемы, о которых им хотелось рассказать.
Все попытки внести хоть какое-то разнообразие в унылый быт дурки обрубались на корню. Например, лишился кабинета психотерапевт, который проводил сеансы музыкальной релаксации: больные при выключенном свете располагались на мягких кушетках и слушали успокаивающую музыку, а врач читал отрывки из художественной литературы. После отмены этой процедуры органы внутренних дел стали проводить в кабинете психиатрическое освидетельствование.
Раньше больные во время прогулок выходили играть в баскетбол и волейбол, но потом любой спорт запретили. Прогулки были редкими и зависели от настроения персонала. Мне повезло, я познакомился с сотрудницей, которая разрешала мне гулять с родственниками в обход правил. Для остальных существовал так называемый загон — территория, огороженная железной сеткой, по которой можно было гулять 40 минут в день.
В больнице я провёл около месяца. Выдержать это тяжело: кроме просмотра телевизора и чтения книг, заняться абсолютно нечем. Большую часть времени я сидел в курилке, слушал истории здешних обитателей и пытался представить, что нахожусь в обществе.
Что нужно знать о болезни
В интернете о биполярном расстройстве можно найти уйму информации, но она не всегда достоверна. Вкратце болезнь можно описать так: у неё есть две стадии — мания и депрессия, которые могут резко сменять друг друга или, наоборот, сменяться постепенно. В период мании больному в голову приходят бредовые идеи, которые он пытается воплотить в реальность. Нередко возникает мания преследования и повышенная религиозность. Доказать в этот момент человеку, что он болен, очень сложно. Добавьте сюда сон по три-четыре часа в сутки, повышенный интерес к любым видам удовольствий, быструю речь и горящие глаза.
Часто больному кажется, что кто-то вокруг организует заговор, разоблачить который может только он. В своё время я бегал в Госдуму, ФСБ и приёмную президента, писал туда письма и посылал различные книги. Затем я приходил в себя и смотрел на ответы из госорганов вроде «Доступ к архивам Аненербе («Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков», созданное в Третьем рейхе для изучения истории германской расы. — Прим. ред.) не может быть предоставлен в связи с их отсутствием». Для стадии мании также характерно расточительство — больной может сорить деньгами направо и налево. В дурке я познакомился с человеком, который выкинул с моста сто тысяч долларов крупными пачками. На вопрос, зачем он это сделал, пациент ответил, что так он спасал население от кризиса.
Ещё один мой знакомый, больной биполярным расстройством, устроил перестрелку с полицией из травматического оружия, в результате чего получил несколько ранений в спину и чудом остался жив. Если бы не его болезнь, вместо принудительного лечения его отправили бы в места лишения свободы. Другой знакомый в стадии мании переписал на жену всё имущество на три миллиона долларов и уехал в Козельск, а когда вернулся, было уже поздно: жена подала на развод. Теперь несчастный живёт на пенсию по инвалидности в 16 тысяч рублей.
У меня мания проявлялась в повышенной возбудимости, панических атаках в общественном транспорте, раздражительности и конфликтах с близкими. Я уходил из дома и неделями скитался по городу. Один раз произошёл тяжёлый случай — я принял наркотики и выпил водки, после чего в метро мне показалось, что все люди вокруг похожи на пришельцев. Я вышел из подземки в уверенности, что случился конец света: над моей головой как будто летали вертолёты, по дорогам толпами шагали невообразимые существа, асфальт под ногами плавился.
Я добрался до какого-то шоссе и заночевал в лесу. На утро проезжавший мимо водитель отвёз меня обратно в город. На этом мои мучения не закончились — я никак не мог выбраться из метро, поскольку всё время возвращался на станцию «Выхино». Когда мне всё же удалось выйти, я снова очутился на улице без копейки денег, скитался по городу и дошёл пешком до станции метро «Лермонтовский проспект». Там непостижимым образом мне удалось попасть в квартиру к какому-то алкоголику и переночевать у него. Галлюцинации продолжались, и только через два дня я очутился дома — полностью обезвоженный, голодный, уверенный в том, что мир захватили пришельцы. И меня снова отправили в больницу.
Что касается депрессивной фазы, то здесь всё куда проще: в этот период больной чувствует вялость, апатию и большую часть времени проводит лёжа, не проявляя ни к чему интереса. Будущее кажется безрадостным, часто появляются мысли о самоубийстве, хочется изолироваться от общества. Депрессивная фаза, как жук-короед, уничтожает больного изнутри. Депрессия может длиться от нескольких дней до нескольких недель — всё зависит от препаратов, которые ты употребляешь. Лучше всего просто переждать этот момент и побольше общаться с близкими, только они могут понять твоё состояние и поддержать. У меня депрессии не было уже больше двух лет.
Что легче перенести — манию или депрессию — сказать сложно. В период мании человек полон оптимизма и энергии, но может наломать дров. Существуют и так называемые интермиссии — светлые фазы, когда болезнь исчезает, и человеку кажется, что он здоров. У меня интермиссии случались дважды, на два года и на один. После этой фазы обычно наступали жёсткие периоды мании, когда я уходил из дома, бродяжничал и вёл себя агрессивно.
Как контролировать болезнь
Сейчас два раза в день я пью таблетки и раз в месяц делаю укол. Медикаменты вызывают лёгкую сонливость и заторможенность, но более серьёзного влияния на организм нет, и как личность под действием лекарств я не меняюсь. Задача препаратов — наладить баланс серотонина в моём организме, ведь именно из-за его нехватки возникают стадии мании или депрессии. Я неоднократно делал перерывы в лечении, но они приводили лишь к ухудшению состояния.
Можно сказать, что сейчас я научился контролировать болезнь. Я знаю, что вспышки бывают весной и осенью, поэтому тщательно готовлюсь к этим временам года: стараюсь эмоционально не нагружать себя и не принимать близко к сердцу неприятные события. Главное — соблюдать режим, пить лекарства и придерживаться здорового образа жизни. Сон должен быть стабильным, по восемь-девять часов в сутки. Обязательно нужно заниматься спортом, хотя бы ходьбой, потому что лежачий образ жизни приводит к обострению заболевания. Препараты стоит принимать строго в определённые часы первые два-три года, потом дозировку можно снижать по согласованию с лечащим врачом. Обострения в первую очередь случаются у тех, кто не следит за собой, резко бросает пить лекарства, не соблюдает режим, перегружает себя информацией.
Биполярное расстройство никак не повлияло на мою работу. Несмотря на заболевание, я сотрудничал с крупными организациями и справлялся с поставленными задачами. Что касается коммуникации, то несколько старых знакомых перестали со мной общаться, когда я находился в фазах мании, но настоящие друзья по-прежнему со мной. Я полностью прекратил контакты со знакомыми, употребляющими спиртное и наркотики, тем самым обезопасив себя от ухудшения состояния. При этом я знакомлюсь с новыми людьми — биполярное расстройство никак не повлияло на это. Моя семья с самого начала оказывала мне поддержку. Близкие понимали, что некоторые поступки я совершал в неадекватном состоянии, поэтому не осуждали меня. Больше всего помогает мама, она же контролирует приём лекарств.
Если у близкого вам человека биполярное расстройство, больше общайтесь с ним, особенно в периоды депрессии, проводите вместе время, выбирайтесь на природу. Самое главное — нужно дать понять человеку, что с этой болезнью можно жить. Я лично знаю нескольких человек, которые сумели полностью выздороветь, потому что правильно питались, занимались спортом и вовремя принимали лекарства.
(с) ДАРЬЯ ПОЛЫГАЕВА для The Village
No comments:
Post a Comment